Вопрос о бюджетном стимулировании инновационного развития восходит к дискуссии о мягких и жестких бюджетных ограничениях [1, 2]. Как известно, в 1990-е гг., в ходе экономических реформ, направленных на либерализацию экономики, в бюджетной системе царил хаос, вызванный отсутствием какой-либо концепции ее реформирования применительно к курсу на построение рыночных отношений в стране. Выражалось это в катастрофическом снижении доходов всех уровней бюджетов, включая федеральный, и его неспособности финансировать на минимальном уровне даже основные бюджетные блага, даже чистые общественные услуги, являющиеся прерогативой федерального правительства. В частности, в то время не только происходила задержка выплаты заработной платы работников государственных предприятий (не говоря уже о частных, приватизированных), но и военнослужащих.

Этот хаос в бюджетной сфере в свою очередь подрывал бюджетные стимулы экономического развития для всех уровней бюджетной системы. Отсутствие ясных правил приводило к тому, что каждый уровень бюджетной системы пытался «оттянуть одеяло на себя», путем манипуляций с налоговой системой. Так, федеральное правительство последовательно наступало, вводя такие элементы в налогово-бюджетную систему, которые обеспечивали бы устойчивую базу для пополнения федерального бюджета, а регионы зачастую саботировали перечисление налоговых сборов в федеральный бюджет и лоббировали в Совете Федерации положения в налоговой сфере в пользу субъектов федерации.

В качестве примера наступления федерального центра на интересы регионов приведем последовательное изменение доли зачисления налога на добавленную стоимость в федеральный бюджет с 75% в 1994 году до 81% в 1999 году и до 100% в 2001 году, каковым она остается до сегодняшнего дня, с соответствующим уменьшением доли регионов с 25% до нуля.

В качестве примера регионального давления является отказ многих регионов перечислять налоги в федеральный бюджет в размере, которое федеральное правительство требовало, в 1992-1993 гг. и предложение Башкортостана и Татарстана ввести одноканальную налоговую систему, по примеру той, которая в то время существовала в Китайской народной республике [3].

К концу 1990-х гг. в высшем руководстве страны, при консультации группы ученых из государственного университета штата Джорджия во главе с доктором Мартинезом-Вазкезом, была сформирована концепция реформирования государственных финансов в Российской Федерации [4]. На первом этапе она затронула отношения федерального правительства с регионами, а на втором этапе, начавшемся в 2006 году, отношения регионов с муниципальными образованиями [5].

В целом идеология реформ была направлена на одновременное решение вопросов выравнивания экономического развития регионов и стимулирование экономического роста бюджетными инструментами [6]. В центре реформ был принцип перехода от существовавшей в то время системы, которую авторы реформ называли «мягкими бюджетными ограничениями», к новой системе, которую они называли «жесткими бюджетными ограничениями».

Содержательно жесткие бюджетные ограничения включают в себя ряд принципов:

1. Принцип единых по всей стране ставок налогов для регионов и единых ставок налогов в пределах субъекта федерации для муниципальных образований.
2. Принцип зачисления налогов, создающих внешние эффекты, в центральный бюджет.
3. Принцип недопустимости двойного налогообложения (считалось, что НДС и налог с продаж имеют одну и ту же налоговую базу, а потому налог с продаж отменили).
4. Принцип концентрации налога на природные ресурсы в центральном бюджете.
5. Использование математических формул для расчета финансовой помощи из вышестоящих в нижестоящие бюджеты.
6. Использование в этих формулах ряда понятий, направленных на обеспечение справедливости и объективности этих расчетов. Среди них налоговый потенциал, бюджетная обеспеченность, коэффициент (индекс) бюджетных расходов.
7. Принцип подушевого финансирования услуг образования и здравоохранения.
8. Принцип симметричности федерализма.

Несмотря на то, что все эти принципы были претворены в жизнь в ходе реформ бюджетной системы в начале 2000-х гг., они не привели к заметному росту ВВП. Тот рост, который наблюдался до 2008 года, полностью объяснялся ростом цен на энергоносители, экспортируемые Россией за рубеж.

В этой связи возникает вопрос о поиске в бюджетной системе других механизмов, которые могли бы создать устойчивые и эффективные стимулы экономического роста страны. Нам представляется, поиск надо вести в части стимулов, которые создают налоги как для органов государственной власти, так и для фирм. Такого рода сложные общественные процессы целесообразно изучать методами агент-ориентированного моделирования [7, 8, 9]. Применительно к инновационным процессам в [10] как раз методами агент-ориентированного моделирования показано, что уровень заработной платы, выплачиваемый работодателем, является самостоятельной детерминантой повышения в фирме производительности труда.

Налог на доходы физических лиц (НДФЛ), очевидно, создает бюджетные стимулы для органов государственного управления оказывать влияние на фирмы увеличивать фонд заработной платы (ФЗП), как базы для налогообложения, а также обеспечивать полную мобилизацию налога в бюджет. Другой детерминантой является доступность технологий с высокой отдачей (т.е. способных существенно увеличить производительность труда), тогда как в условиях отсутствия доступа к высокопроизводительным технологиям уровень заработной платы не оказывает влияния на инновационную активность предпринимателей. Таким образом, в этой работе, методами агент-ориентированного моделирования показано, что НДФЛ в определенных условиях (наличие доступа к высокопроизводительным технологиям) является бюджетным стимулом для органов государственного управления создавать условия для инновационного развития предприятий и даже оказывать давление на них в этом направлении [10].

В данной статье мы ставим задачу расширения круга возможных бюджетных стимулов и антистимулов развития инновационной активности фирм. Обсудим с этих позиций другие налоги, поступающие в налоговую систему РФ: налог на прибыль предприятий, платежи за пользование природными ресурсами. Очевидно, так же как НДФЛ, эти налоги воздействуют на инновационную активность предприятий через налоговые базы, оказывающие давление на прибыль предприятий.

Прежде всего, уточним вопрос, почему собственно государство заинтересовано или точнее сказать, должно быть заинтересовано в развитии инноваций в промышленности, зачем это ему нужно. Представляется, что наиболее общими экономическими величинами, в увеличении которых государство заинтересовано, являются ВВП и доходы бюджета. В широком смысле государство заинтересовано в ВВП, как показателе богатства всей страны, в узком смысле – в доходах бюджетной системы, как источника силы самого государственного аппарата в решении управленческих вопросов и в удовлетворении корпоративных нужд чиновничества.

В силу ограниченности ресурсов (человеческих, природных и финансовых) государство, в целях увеличения ВВП, становится заинтересованным в увеличении производительности труда, которое в свою очередь зависит от инновационной активности предприятий. Под инновационной активностью будем понимать переход предприятий от старых технологий к новым технологиям, более производительным.

Следует отметить, что степень заинтересованности государства в увеличении ВВП путем увеличения производительности труда зависит от того, насколько государственный аппарат ощущает ограниченность ресурсов. Так, в условиях изобилия природных ресурсов (нефть, газ, руды) заинтересованность государства в росте производительности труда, и соответственно инновационной активности предприятий меньше, чем в условиях отсутствия упомянутых природных ресурсов. Это обстоятельство может быть также предметом агент-ориентированного моделирования, но в этой работе мы не будем углубляться в данный аспект. Будем исходить из того, что государство в целом заинтересовано в росте производительности труда и необходимой для этого инновационной активности предприятий, и вопрос состоит только в том, как достичь этого на-логово-бюджетными стимулами.

Объектом воздействия государства должно быть предприятие. Основная часть работ в области развития инновационной активности предприятий фокусируется на обсуждении путей государственной поддержки инноваций путем субсидирования, различных налоговых льгот, облегчения доступа предприятий к новым технологиям [11]. Однако, существует и другой взгляд на природу инновационной активности предприятий. Барлыбаевым А.А. и Зулькарнаем И.У. на примере лесной отрасли показано, что основным препятствием, тормозящим развитие глубокой переработки леса, инноваций в лесной промышленности является то, что государство оставляет предпринимателям-заготовителям лесную ренту, что приводит к возникновению у последних сверхприбылей, подрывающих всякий интерес к инновационной деятельности. Предлагаемым выходом из сложившегося положения является лишение предприятий лесной ренты, т.е. применение к ним налоговых механизмов, уменьшающих прибыль до нормальной, т.е. средней по промышленности. Мы в нашем моделировании инновационной активности будем использовать этот рычаг.

В целом в модели должны взаимодействовать два типа агентов: государственные органы и предприятия. Государственные органы создают налоговые стимулы определенного поведения предприятиям, а также бюджетная система создает бюджетные стимулы государственным органам разного уровня мотивирующие их в той или иной степени, тем или иным образом воздействовать на предприятия. На первом этапе в модели государственные органы не будут выступать самостоятельными агентами, а их поведение будет задаваться как набор экзогенно задаваемых факторов, само же государство будет выступать как единое лицо, без деления на уровни государственной власти. В числе набора экзогенно задаваемых факторов налог на прибыль предприятий, задаваемый коэффициентом от 0 до 1 и два налога, делящие природную ренту между собой: на-лог на добычу полезных ископаемых и экспортная пошлина, задаваемые коэффициентами от 0 до 1, причем сумма коэффициентов равна 1.

Подробно опишем поведение агентов-предприятий. Их поведение зависит от регулирования государством рентабельности производства продукции с помощью налога на прибыль, налога на добычу полезных ископаемых и экспортной пошлины. В соответствии с рис.1б при уменьшении рентабельности производства продукции инновационная активность предприятия возрастает. Уточним вид функции F на рис.1б. Логично считать, что при значениях рентабельности выше нормальной рентабельности, стимулы к инновационной деятельности отсутствуют и появляются только когда рентабельность падает ниже значения нормальной рентабельности. В зоне от нулевой до нормальной рентабельности предприниматель либо уходит в другую отрасль, где значение рентабельности выше, либо, оставаясь в данной отрасли, старается поднять рентабельность хотя бы до уровня нормальной. Это желание тем выше, чем ниже рентабельность (рис.3). Обозначим ИА – инновационная активность, которая меняется в пределах: 0≤ИА

Уточним теперь используемое в статье понятие инновационной активности. Будем считать, что инновационная активность предприятия выражается в покупке новых технологий. Количественно агент-фирма будет накапливать в инновационный фонд средства из прибыли. Более высокая инновационная активность будет выражаться в большей доле прибыли фирмы, отчисляемой в этот фонд. Пусть Кприб - доля прибыли, отчисляемая в фонд инновационных технологий предприятия (обозначим ФОНДин.тех.), причем 0≤Кприб≤1. Поскольку доля отчисляемой в фонд прибыли должна быть тем выше, чем выше инновационная активность, для ее расчета предлагается следующая формула:

Легко видеть, что когда инновационной активности нет (ИА=0), в фонд инновационных технологий ничего не отчисляется из прибыли (Кприб=0), и в этот фонд зачисляется вся прибыль (Кприб=1), когда инновационная активность бесконечна (ИА=∞).

Обозначим Син.тех. – стоимость инновационной технологии, причем ее стоимость достаточно высока, что требует накопления из прибыли (обозначим Приб), соответственно:

Предприятие купит новую технологию, когда накопит достаточно средств: ФОНДин.тех.≥ Син.тех.

Покупка новой технологии (или создание собственными силами новой инновационной технологии стоимостью Син.тех.) позволит снизить себестоимость продукции и увеличить рентабельность. Пусть коэффициент увеличения рентабельности, который здесь обозначим Крентаб (1≤Крентаб≤∞), будет экзогенным параметром, произвольно задаваемым в модели:

Рентабельность, очевидно, рассчитывается по формуле

Где затраты после внедрения новой технологии уменьшаются на значение коэффициента Кин.тех. (0≤Кин.тех.≤1):

После преобразований с использованием формул (4)-(6), можно получить выражение для коэффициента инновационных технологий, который будет использоваться в расчете уменьшения затрат, производимом агентом-фирмой:

Здесь j – момент времени после внедрения новой технологии, тогда как j-1 указывает на момент времени, предшествующий покупке и внедрению технологии.

В результате внедрения новой технологии конкретная фирма увеличит рентабельность продукции выше нормальной (которая теперь определяется не присвоением природной ренты, а новыми технологиями), и получит конкурентные преимущества перед другими предприятиями. Однако в силу того, что другие агенты-фирмы тоже будут производить инновации, конкурентный механизм должен приводить к уменьшению цены товара и уменьшать прибыль, со-ответственно, рентабельность, что в свою очередь опять будет приводить к внедрению инновационных технологий.

В этой связи в модели необходимо предусмотреть конкурентный механизм снижения цены, что является достаточно изученной и постоянно применяемой нами и другими исследователями [14] в агент-ориентированном моделировании технологией.

Переход от экстенсивной к интенсивной модели развития, к инновационным технологиям является ожидаемым результатом работы этой модели при изъятии природной ренты в доход государства. Также вполне ожидаемо, что давление со стороны налога с прибыли будет способствовать развитию инноваций в замкнутой экономике, где нет возможности для утечки капитала.

Вопросами, на которые нет очевидных ответов, и которые будут предметом исследования в модели, нам видятся следующие:

1. Какое оптимальное значение налога на прибыль предприятий, где критерием оптимальности является максимум роста налоговых поступлений в бюджет.
2. Какой способ извлечения природной ренты (налог на добычу полезных ископаемых или экспортная пошлина) более эффективно принуждает предпринимателей заниматься инновационной деятельностью.
3. Какая связь эффективности инновационных технологий (их способности увеличить производительность труда или уменьшить затраты) и перехода к инновациям под давлением изъятия природной ренты? Может ли быть, что при низкой эффективности инновационных технологий изъятие природной ренты из прибыли предприятий приведет к замедлению роста всей экономики?
4. Какой график вывода природной ренты из состава прибыли в доход государства является оптимальным, где критерием оптимальности выступает минимизация периода снижения налоговых поступлений в связи с тем, что ренто-ориентированные предприятия еще не перешли на инновационный путь развития, но уже теряют прибыль, и рискуют обанкротиться.

Ответы на эти вопросы позволят выработать организационно-экономические предложения по внесению изменений в Бюджетный кодекс Российской Федерации, направленные на создание действенных бюджетно-налоговых стимулов предприятиям вводит инновационные технологии, повышающие производительность труда.